Чем пахнут миллиарды Кирилла Черкалина?

22 апреля Военный гарнизонный суд вынес приговор по делу бывшего начальника управления «К» ФСБ подполковника Кирилла Черкалина, обвиненного в мошенничестве и взяточничестве. Суд приговорил его к семи годам колонии строгого режима. С учетом времени, проведенного в СИЗО, Черкалин проведет в заключении пять лет.

Следствие два года пыталось выяснить, откуда у него образовалось 12 миллиардов рублей наличными. Даже проводившие обыск коллеги Черкалина сразу заподозрили, что это не просто нумизматическая коллекция, это  взятка. Да и сам Черкалин на допросе не стал играть в молчанку и откровенно признался, что бо€льшая часть найденных у него средств принадлежит государственному АСВ, которые ему оставил «на хранение» зам. руководителя агентства – видный финансист Мирошников. Казалось бы,  резонансное дело о масштабном банковском хищении и обналичке. Но кому нужны такие показания, которые могут похоронить карьеру очень многих влиятельных людей cо звездами и без! Так что у подполковника ФСБ внезапно нашлись совсем другие потерпевшие – Сергей Гляделкин, Игорь Ткач. Те самые, чей бизнес, скажем так, «пропах» «золотыми туалетами» Москвы.

Повторение пройденного

В прошлом году «Собеседник» уже рассказывал о том, как устроена «туалетная мафия» столицы. О том, какие миллиарды спускают в общественные унитазы, кто из чиновников помогает отмывать в них бюджетные деньги и в какие офшоры эти деньги утекают из России. И главное, в чьи карманы.

Мы рассказали, что у истоков этого малоароматного бизнеса формально стоят бывший глава Моснадзора и заместитель руководителя контрольного комитета города во времена Лужкова – Игорь Ткач и Владимир Симоненков, связанные с УК «Авеню Менедж-мент» бывшего муниципального служащего Сергея Гляделкина.

Еще мы рассказывали, что связанные с УК Гляделкина компании при таких золотых сливных реках формально находятся на грани банкротства. Это дает возможность их «бенефициарам» снять с унитазов финансовые сливки, не отвечая перед бюджетом по своим обязательствам… Словом, кто пропустил, может прочитать статью «Кто озолотился на «золотых туалетах» в №44 «Собеседника» за прошлый год. После этого история с делом подполковника Черкалина и, главное, с «потерпевшими» по его делу обретет еще более неповторимый аромат. Итак…

Грехи молодости

С московскими чиновниками, которые до сих пор осыпают близкие к нему фирмы туалетными деньгами, Сергей Гляделкин подружился не в золотой кабинке. До этого он трудился в ООО «Интеко Центр» и возглавлял ГУП «Москва-Центр», которое входило в империю ресинского департамента инвестиционных программ строительства (ДИПС). Находясь на таких должностях, интековские люди легко получали информацию о лакомых земельных участках с маленькими домиками, которые можно было по-тихому выкупить у города для дальнейшего освоения. Иногда они выкупали и право соинвестирования застройки больших проектов с отсроченной уплатой инвестиционного взноса на пару лет. Другим нет, а им отсрочку давали.  Инвествзнос им всегда рассчитывали поменьше, ну или если генподряд, то частенько без конкурса. Очень удобно!

Работал Гляделкин долго, честно и, надо полагать, без взяток, раз его тогда не посадили; но потом как-то вдруг оказалось, что за время сотрудничества с мэрией и «Интеко» он незаметно превратился в миллиардера по версии хорватского «Форбс» и владельца одного из старейших строительных трестов Москвы «Мосстроймеханизация-1», который после темной истории начала 2000-х превратили в ЗАО «Трест МСМ-1», ловко перебросив на него имущественный комплекс и оставив город ни с чем. Наверное, повезло. Тем более что председателем правления «Интеко Центра», где некоторое время трудился и Гляделкин и долго работал гендиректором Ткач, была сама Елена Батурина, а одним из ближайших друзей Гляделкина считался вице-мэр Москвы Александр Рябинин, тоже бывший интековец, которого он при первой возможности оттер в сторону. Как, собственно, и госпожу Батурину.

Те активы, которые до кризиса 2008-го международные эксперты из Cushman&Wakefield оценивали в 800 млн долларов США и которые формально были связаны с именем Гляделкина или «Авеню Остойропа Гмбх», до отставки Лужкова считались принадлежащими именно Батуриной, которая просто не хотела их афишировать как свои. Но теперь вдова даже не настаивает на их возврате. После того как в 2010 году Гляделкин стал разъезжать по Москве на минивэне «Фольксваген» с двумя мигалками и госномером А769МР, принадлежащим ФСБ, даже Батурина предпочла с ним не связываться из-за каких-то 800 млн. Видимо, чтобы не пахло, как из «золотого туалета».

Если друг оказался Гляделкин

В 2010 году на скамье подсудимых оказался друг Гляделкина вице-мэр Рябинин, которого бизнесмен обвинил в том, будто бы тот вымогал у него взятку то ли пентхаусом, то ли офисом, то ли деньгами (тут потерпевший путался в показаниях) за то, чтобы «Трест МСМ-1» продолжал получать от города деньги на возведение долгостроя в Левобережном районе. Правда, согласно проекту, строительство жилья должно было завершиться в сентябре 2008 года. Подумаешь! ЖК «Северный парк», например, «Трест МСМ-1» на генподряде у города строил более 8 лет: дольщики перекрывали городские трассы, а журналисты федеральных каналов устали рассказывать о том, как в центре Москвы идет такой ужасный долгострой под эгидой ресинского ДИПС. И ничего.

Вот и в случае с Левобережным, получив аванс от города на покупку материалов, строить корпуса  Гляделкин не спешил, но при этом требовал от своего друга Рябинина продолжать финансирование строительства все новых корпусов, генподряды на которые он ожидал как-то по-тихому отхватить в ДИПСе. Москва оплатила Гляделкину все выполненные работы, а новые решила не начинать. Не впервой помогая Гляделкину муниципальными деньгами, тем более в кризис, город решил вдруг выкупить не то, что нужно городу, а то, что не нужно Гляделкину. Возможно, не просто так, вокруг чего и возникли разногласия. Именно  тогда между Рябининым, «Интеко» и Гляделкиным возникла размолвка о направлении выручки в 2,3 млрд рублей от продажи фирмой Гляделкина городскому ГУП «Мосстройресурс» ЗАО «Механизация МСМ-1», которое владело частью строительного парка ранее городской же «Мосстроймеханизации-1». То ли кредиты банкам гасить, то ли долги перед Батуриной – Гляделкин решил спровоцировать конфликт,  чтобы оставить все деньги себе.  Решив выставить себя жертвой, Гляделкин просто дал показания на своего приятеля и снял с себя неформальные обязательства.

А пока, не зная, что ждет за поворотом, город целевым образом в 2009 году выделил эти средства на такую загадочную цель, оценив компанию Гляделкина по мультипликаторам ведущих строительных фирм мира, тогда как собственно она никаких строительных услуг и не оказывала, а занималась арендой. Через год после покупки обанкротились все 4 компании, купленные у Гляделкина, которые владели этой заезженной техникой, вместе с самим ГУП. 200 млн долларов недосчитались ведущие российские банки – кредиторы ГУП. Они попытались было найти в суде справедливость, но с городом судиться сложно. Тем более что администрация поменялась и новому мэру совсем не с руки было платить по счетам старого. Возбуждали даже уголовное дело в Следственном комитете, но кто-то из влиятельных покровителей Гляделкина подсуетился – и дело закрыли с очень интересным объяснением, почему город потерял и 2,3 млрд, и само ГУП – «изменение конъюнктуры». Так что пострадал не Гляделкин от действий чиновников города Москвы, а Москва от него.

Но та же тактика «жертвы» была использована и в деле подполковника Черкалина.

Изображая жертву

По официальной версии, в 2019 году Сергей Гляделкин и Игорь Ткач вдруг вспомнили, что сотрудники ФСБ еще восемь лет назад присоветовали им продать долю ООО «Юрпромконсалтинг» (ЮПК), в котором якобы их фирме «Экосток» принадлежала доля в 49%. По версии потерпевших, офицеры спецслужб Андрей Васильев, Дмитрий Фролов и Кирилл Черкалин, которые были оперативниками по делу Рябинина и защитили Гляделкина в 2009 году от поборов, уже в 2011 году ввели наивных и неопытных Гляделкина и Ткача в заблуждение. Якобы сообщили им, будто какие-то злые дяди из мэрии могут остановить проект компании в 2011 году, и очень разумно было бы уступить долю в уставном капитале ЮПК кредитору. Все 100% долей были заложены под огромный кредит. Как говорят в народе, «ловить нечего».

Тут абсурдно уже то, что городской проект, софинансируемый компанией (тот самый Левобережный), к тому моменту был прекращен городскими властями еще в 2009 году, и угрожать его отменой было попросту невозможно, да и какое дело чиновникам собянинского правительства до «ответочки» за Рябинина.

Получается, по аналогии с футболом, что в 2011 году офицеры дали Гляделкину прогноз матча Москва – ЮПК, который окончился еще в 2009 году полной победой г. Москвы. Проект в 2011 году уже был с почестями похоронен сначала коллективными усилиями команды Лужкова, а потом и бодрыми движениями команды Собянина с принятием федерального закона о том, что никакие долги, а уж тем более убытки или упущенную выгоду по договорам с городом можно не компенсировать, кроме сумм, фактически уплаченных в столичный бюджет (то есть даже проценты по кредитам не компенсируются по не исполненным городом договорам). И принят был такой закон как раз накануне продажи 49% долей в ЮПК.

А еще абсурдней то, что сама компания ЮПК на тот момент не стоила ничего. Буквально ничего. Компании был объявлен дефолт по невозвращенному кредиту «Еврофинанс Моснарбанка» в размере 1,9 млрд руб.), и никому просто в голову не могло бы прийти уговаривать продать неконтрольную и заложенную долю в компании с такими долгами, которые банку надо было возвращать. А чтобы вернуть хотя бы частично, надо одолеть город на фоне тикающих каждый день процентов. Для убедительности Гляделкин и Ткач в заявлении указали, что Гляделкину якобы угрожали возбуждением уголовного дела против них по заявлению Рябинина о провокации взятки, но следствие в этом разобралось и выяснило, что такого не было. Просто не могло быть: по такому заявлению был отказ следователя задолго до сделки, Гляделкин был участником оперативного эксперимента, давал взятку не сам по себе, а под контролем ФСБ, а потому и был неподсуден. Так что обвинение Черкалину и всем остальным в этой части переписали, дописав туда никому не известных дядей – чиновников мэрии, которые собирались навредить ЮПК, не уточнив, правда, кто это. Разговор, по версии следствия, состоялся, когда Ткач еще был главой Моснадзора, что делает этих неизвестных чиновников-вредителей злыми духами, так как только сам Ткач и мог навредить ЮПК, ведь именно он лично и вел контракт от Моснадзора с этой компанией. Лужков, Ресин, Росляк и прочие руководители давным-давно всё решили и за Ткача с Гляделкиным, и за добрых душой офицеров ФСБ и просто остановили проект своим решением, а Ткачу как раз как главе Моснадзора и поручили расторгнуть договор от имени города и вернуть ЮПК ранее уплаченный в бюджет за счет кредита аванс.

Так что если встреча офицеров с Гляделкиным и Ткачом и была, то говорили они там о чем-то совсем другом.

Но самое абсурдное: владельцем «Экостока» с 2008 года был не Ткач и не Гляделкин, а предприниматель Федорцов, который с ними приятельствовал, но почему-то до сих пор не считает себя потерпевшим, хотя человек тоже в общем-то со связями – по госконтрактам поставляет пиво и прочие «напитки» для СВР. Даже не хочется гадать, что за прочие «напитки» поставляет для СВР этот приятель Гляделкина, владелец небольшого пивоваренного завода. В 2011 году компанию  «Экосток» бросили, отчетность не сдавали, и она была ликвидирована ФНС как однодневка. К слову сказать, за 49% долю в ЮПК «Экосток» даже не рассчитался с продавцом, а теперь за нее хотят уже при свете от генеральских погон следователей, без полномочий от усопшего «Экостока» на полном серьезе получить доплату с Черкалина в размере 19,5 млрд руб. Несмотря на то, что сделка продажи была оформлена нотариально и никто не оспорил ее в течение более 8 лет и не высказал ни одной претензии: ни устно, ни письменно. По договору залога долей банк их мог забрать в любой момент во внесудебном порядке.

Дело, которое сшил Ткач

Тем не менее российское следствие все равно признало потерпевшим от действий Черкалина не только Гляделкина, но и Ткача, который с марта 2008 по июль 2011 года бизнесом заниматься вообще не имел права, поскольку в тот момент был вроде как на госслужбе – возглавлял в мэрии Москвы сперва управление экономической безопасности города и был замом того самого влиятельного Рябинина, а затем управление по контролю и надзору за инвестиционной деятельностью, Моснадзор, который стал правопреемником департамента инвестиционных программ строительства.

Оба они – и Гляделкин, и Ткач – заявили, что из-за дешевой продажи (они ее называют утратой) ООО «Экосток» 49% доли в ЮПК именно они понесли ущерб на сумму не менее 318 млн рублей каждый, как бы намекая, что это они были тайными хозяевами «Экостока», а не тот парень, который числился в реестре. Вот только такое признание Ткача равносильно чистосердечному.

Если сначала оба «потерпевших» утверждали, что бизнес принадлежал исключительно Гляделкину, то позднее в ходе допроса Ткач все же раскололся: «Я со своим двоюродным братом Гляделкиным С. И. состою в партнерских отношениях примерно с 2000 года по ряду совместных компаний, также в указанное время нами была образована группа компаний «Авеню»… ООО «Юрпромконсалтинг» входило в состав ГмбХ «Авеню», по результатам деятельности которой конечными бенефициарами являлись я и Гляделкин».

При этом Ткач, конечно, пояснил, что во время работы в мэрии передал своему брату «весь контроль ведения бизнеса». Правда, специальным правовым статусом доверительного управляющего, предусмотренным ст. 1015 ГК РФ, Гляделкин не обладал. И вообще, согласно показаниям того же Ткача, он сам, будучи чиновником, лично согласовывал руководителей компании, принимал ключевые решения, получал финансовые отчеты… То есть, по сути, продолжал заниматься делами фирмы, которая получала инвестиции от департамента инвестпрограмм строительства правительства Москвы, где он в тот период работал. А это уже, на минуточку, «участие должностного лица в предпринимательской деятельности», которое образует состав преступления, предусмотренный ст. 289 УК РФ, и наказывается штрафом либо «лишением свободы на срок до двух лет». В зависимости от ущерба. А он в деле Ткача приличный. Ну вот сами смотрите.

Как кузен полмиллиарда проглядел

Как работала афера, можно понять на примере лишь одного проекта родственников – на Новом Арбате, 27, – который также строил город и где генподрядчиком был все тот же «Трест МСМ-1».

Как выяснило адвокатское бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры», основанное однокурсником и студенческим другом Владимира Путина Николаем Егоровым, в соответствии с договором подряда строительная фирма Гляделкина и Ткача (точнее, видимо, находящаяся за кадром «Интеко», указавшая на своем сайте, что эта фирма входит в группу «Интеко») должна была построить ЖК к концу 2006-го, а сдала только к марту 2010-го, то есть более чем с трехлетней просрочкой (это по документам, хотя на самом деле достраивали аж до 2013-го, что подтверждает переписка соинвестора с Моснадзором).

«Договором установлено, что за нарушение сроков ввода объекта в эксплуатацию генеральный подрядчик уплачивает заказчику неустойку в размере 0,05% от стоимости работ по договору за каждый день просрочки. С учетом того, что стоимость работы генерального подрядчика по договору составляла 1.036.000.090 руб., размер неустойки за каждый день просрочки составлял по договору 518.000 руб.

Ткач И. А., как начальник Моснадзора долевого строительства, был обязан обеспечить принятие мер правового реагирования к генеральному подрядчику, который сорвал срок ввода объекта в эксплуатацию более чем на 3 года. Предусмотренная договором сумма неустойки… составила бы 567 млн руб.

Однако Ткач И. А., как начальник Моснадзора долевого строительства, этого не сделал, чем фактически оказал покровительство лично подконтрольной ему организации – ЗАО «Трест МСМ-1», – которая избежала какой-либо ответственности за срыв сроков ввода объекта в эксплуатацию».

Надо ли добавлять, что по другим сорванным проектам Гляделкина (тот же Левобережный) его кузен Ткач также «проглядел» нанесенный городу ущерб.

Сказки братьев без грима

Аппетит приходит во время безнаказанности. Несколько дней назад Гляделкин и Ткач в судебном процессе по Черкалину сослались на сомнительную экспертизу (такие заключения у частников можно купить за несколько сот тысяч рублей) и приплюсовали к прямому ущербу от продажи долей убыточного «Юрпромконсалтинга» еще и якобы упущенную выгоду от такой продажи. Теперь их претензии к Черкалину и Ко возросли до… 16,5 млрд руб. на первом заседании суда, а через неделю уже до 19,5 млрд руб. упущенной выгоды! Что? Да!

При этом и Ткач, и Гляделкин уверяли судью, который не уполномочен рассматривать никакие доказательства в процессе в упрощенном порядке, что не ЮПК, а им лично якобы город должен был передать половину из 200 тыс. кв. метров. Причем в подарок, так как денег-то они не платили никаких ни за проектирование, ни за строительство, а это на таком объеме десятки миллиардов плюс проценты за годы стройки. Ну и вообще с ними ни город, ни ЮПК в отношении прав на проекты никаких договоров не заключали.  Иногда кажется, что Гляделкин возомнил себя городом и попросил себе так называемую долю города, но в этом случае все наоборот. Город и строил.

Уверяя суд, что все 200 тыс. кв. метров были построены, получены ЮПК и проданы, они конечно же тоже, скажем так, прифантазировали. Было построено только 5 корпусов из 23 до прекращения проекта городом в 2009 году. ЮПК пытался с 2010 года судиться с городом (тем же Моснадзором и правительством Москвы), но город в суде заявил, что контракт или просрочен, или ничтожен и что город не будет программы комплексной застройки вести с участием частных инвесторов типа ЮПК, сославшись на проблемы с бюджетным и земельным законодательством. И кто бы, вы думали, должен был в 2009 году вернуть деньги по решению города ЮПК – все тот же Ткач как глава Моснадзора, правопреемника ДИПС, стороны договора соинвестирования с ЮПК. Однако он не сделал этого. И именно этим договором и Ткач, и Гляделкин трясут сейчас в суде, хотя он к ним не имеет никакого отношения: это договор ЮПК. В суде над Рябининым, связанным с невыпуском постановления по Левобережному, Гляделкин представлялся жертвой-генподрядчиком, а в суде над Черкалиным решил зайти с другой стороны, стать жертвой от совладельцев ЮПК. Вот такие перевоплощения и подмена понятий.

В итоге Москва получила 2 корпуса в Левобережном от генподрядной фирмы Гляделкина такого качества, что спустя 13 лет машино-местами до сих пор в этих домах никто не может пользоваться – недоделки. Продолжать проект стало невозможным еще с 2008 года, когда при изменении Бюджетного кодекса был ликвидирован централизованный бюджетный инвестиционный фонд города, за счет которого финансировались все проекты ДИПС, да и Земельный кодекс поменялся. Застройку микрорайона  мог продолжить только сам город. Что он и сделал.

Город просто выдавил ЮПК из проекта застройки микрорайона, скорректировал планы застройки, уменьшил количество домов, расположил строительство на иначе расположенных земельных участках, привел в соответствие с законодательством, исключил всех остальных частных соинвесторов, которые были помимо ЮПК, и продолжил его сам. Но это совсем другая история. Спустя пять лет город продал муниципальную компанию, которая застраивала микрорайон Левобережный, структурам неизвестного бразильца, у которого сотрудничество с городом пошло на лад. Возможно, выдавливание частных соинвесторов в пользу города и было заданием офицеров ФСБ, с которым они справились.

А расчет «страдальцами» Гляделкиным и Ткачом упущенной ими выгоды от неполученных и неоплаченных метров в давно отмененном городом проекте, где участвовали не они лично, а  какие-то другие юридические лица, удаленные от них на несколько звеньев корпоративной цепочки, некоторые звенья которой уже давно не существуют, да еще и связанные с участником  ЮПК «Экостоком» лишь дружеским рукопожатием с «поставщиком СВР», напоминает присказку Остапа Бендера про рукава от жилетки, которые получить весьма затруднительно даже в нашем подлунном мире басманного правосудия, даже если жилетку сшили в ателье в Техническом переулке.

ВТБ как крупнейший акционер «Еврофинанс Моснарбанка» и сам банк пытались как-то убедить правительство Москвы вернуть аванс ЮПК, который был выплачен в городской бюджет за счет кредитных средств в 2005–2006 гг. Сложности добавил федеральный закон, который освободил в конце ноября 2011 года правительство Москвы от любых выплат убытков, упущенной выгоды и даже процентов, которые неудачливые участники инвестиционных схем города выплачивали коммерческим банкам.

ЮПК не просто так пошел ко дну. Из-за задержки городом строительства он выплатил банку более 1 млрд руб. процентов, переплатил городу инвестиционный взнос за право соинвестирования еще 18 корпусов 600 млн рублей и в итоге получил их обратно лишь в начале 2013 года с небольшой компенсацией за пользование деньгами с 2005 года, которые были потрачены на погашение долга по банковскому кредиту. Город выкупил контракт со всеми правами и обязанностями примерно за 50% долга перед банком по кредиту, 100% нового финансирования городу на выкуп предоставил Банк Москвы. Так что проект в результате этого матча перешел к городу и требовать убытки надо бы с него. Но не Гляделкину, конечно, который ничего не вкладывал, поэтому по определению ничего и не мог потерять. Потребовать как раз могли бы бывшие акционеры «Еврофинанс Моснарбанка», которые выкупили у банка дефолтный кредит ЮПК.

Следствие считает, что Кирилл Черкалин и его коллеги по службе, уговаривая передать долю в ЮПК то ли банку, то ли второму участнику, действовали в интересах части руководителей банка – Столяренко В. М. и Бондаренко А. В.

По данным «Собеседника», Бондаренко и Столяренко действительно работали в «Еврофинанс Моснарбанке», которому компания ЮПК не вернула кредит. Поначалу второго участника ЮПК, который выкупил заложенные доли, следствие считало даже фирмой, связанной с банком. Но банк в октябре 2010 года выкупило государство, сделка была оплачена в феврале 2011 года, и предъявлять претензии к государству ни Гляделкин с Ткачом, ни те, кто за ними стоит, в 2019 году не рискнули, а к бывшим менеджерам – запросто. Просто следствие стало считать, что за фирмой стояли именно эти люди, без каких-либо на то оснований. На ЮПК невозможно было что-либо заработать – ни на перепродаже долей, ни как-либо иначе. Покупать для себя 49% заложенную долю в компании с долгом перед банком в размере 1,9 млрд руб. и  уже к концу 2011 года 4 года как прекращенным проектом никто в здравом уме не стал бы.

Зачем же банкиров пристегнули к этой истории?..

Бывшие банкиры, а нынче инвесторы якутских недр без всяких залоговых аукционов сумели запустить в чистом поле якутские нефтегазовые активы и инвестировали в них миллиарды, полученные ими на частных размещениях акций, начиная с 2007 года. По данным «Новой газеты», за претензиями по делу ЮПК может крыться как раз желание эти активы заполучить. Правда, как написал недавно «МК», попытки Следственного комитета добиться ареста бизнесменов за границей пока оказались безрезультатны: Интерпол не только посчитал все претензии к ним «необоснованным гражданским спором с истекшим сроком давности», но и запретил какое-либо сотрудничество с Россией по этому делу всем своим региональным подразделениям.

Нет Карпентера – нет проблемы?

А вот к Сергею Гляделкину органы уже присматривались раньше. Причем наши. Причем давно.

Согласно оперативным данным, еще несколько лет назад домашний номер телефона Гляделкина засветился в записной книжке сразу двух уголовников – Виктора Ермолаева по кличке Сахар (вымогатель и наркоман) и Валерия Тарасенко, на зоне больше известного как Карась (вор, попавшийся на взломе квартир и хранении огнестрела).

Больше того, в распоряжении «Собеседника» оказалась любопытная выдержка из милицейского архива: в августе 1998 года некий Сергей Иванович Гляделкин, уроженец Крыма 1970 года рождения, образование среднее профессиональное, пытался получить общегражданский паспорт, используя заведомо подложные документы. Заведомо! То есть не просто что-то напутал в анкете, а сознательно шел на подлог.

Впрочем, навык подделки документов весьма полезен и в бизнесе. Как строительном, так и туалетном. К примеру, как мы уже рассказывали в предыдущем материале, фирму «Сантэкс», у которой связанная с Гляделкиным и Ткачом «ОРК» взяла в аренду «золотые кабинки», перед тем, как бросить, переписали на какого-то Джея Карпентера, которого «Собеседнику» найти так и не удалось. И не только «Собеседнику». Известные английские детективы также пришли к выводу, что такого человека не существует. Компании, записанные на его имя, даже получили в Англии уведомление из местного регистратора: или предъявляйте Джея, или удалим вас из реестра.

А в начале этого года имя Карпентера из туалета уже всплыло в российском суде. Дело в том, что в Москве на него оказалась оформлена еще и контора «Ортэкс-М», признанная банкротом из-за обязательств перед другой фирмой – «банановой» «Дель Монте»: на иностранного виртуального терпилу с номером паспорта, похожим на английский, повесили долги, которые с него невозможно списать. По данным ФНС, у налогоплательщика с таким именем нет ИНН. По данным МВД, по указанному в ЕГРЮЛ адресу на Елецкой улице в Москве никакого Карпентера тоже не зарегистрировано. По данным «Собеседника», в Едином госреестре недвижимости нет даже такой квартиры, в которой якобы живет этот иностранец.

Из этих официальных данных складывается впечатление, что Джей Карпентер – вымышленный персонаж, которого «туалетные» олигархи, подделав документы, использовали, чтобы, заработав деньги, уйти от взятых финансовых обязательств перед бюджетом.

Симоненков, бывший владелец «Сантэкса», в уголовном деле Черкалина неожиданно дал показания, что все, что он делал как участник различных обществ, он делал не сам по себе, а исключительно по воле Гляделкина и Ткача и для их благополучия, а сам он якобы человек маленький. Хотя и директор компаний Гляделкина и владелец многих фирм. Ну а раньше был директором в компании Батуриной и работал все в том же «Интеко Центре» на должности пониже. Чем братья могли так задобрить нотариуса, чтобы тот дал согласие на подлог, неизвестно. Но переписанная при нотариусе Симоненковым на неуловимого Карпентера туалетная фирма «Сантэкс», имея миллиардный доход, отказалась платить в бюджет миллионы рублей и была исключена из ЕГРЮЛ как недействующая (это стало известно после нашей предыдущей публикации). В итоге «золотые» долги спросить теперь не с кого. А «бизнесмены из туалета» по-прежнему в шоколаде.

Сколь веревочке ни виться

На сайте «Авеню Групп» сказано, что это  австрийский инвестиционно-строительный холдинг с текущим портфелем проектов на сумму свыше 3,7 млрд $, которых, судя по всему, хватает на то, чтобы вкладывать средства в экономику Хорватии и других стран, но уже недостаточно для того, чтобы выполнять обязанности перед бюджетом России. Впрочем, то, какими сомнительными методами эти бизнесмены ведут свои дела и здесь, и в Хорватии – тема, требующая уже отдельной публикации.

Пока же остановимся на том, что Кирилл Черкалин, безусловно, не самый приличный чекист, можно сказать, анфан террибль службы, да и бывший вице-мэр Рябинин наверняка был не ангел, но «пострадавшие» от их действий Гляделкин и неожиданно всплывший Ткач вполне достойны того, чтобы занять место на скамье подсудимых в соседнем зале суда. Информация об их деятельности не является совершенно секретной. Все факты знают и в прокуратуре, и в СК, и особенно в ФСБ, но им по каким-то причинам пока хода не дают.

«Собеседник», например, лично посылал запрос в ФНС по брошенным Гляделкиным и Ткачом фирмам, но даже отписки не получил. Ничего, мы пошлем новый. Вдруг поможет. Иначе ведь получается, что если ты сотрудничаешь с ФСБ и прикрываешь истинных бенефициаров масштабных мошенничеств в АСВ, то можешь заниматься коррупцией, использовать поддельные документы и обчищать бюджет на сотни миллионов абсолютно безнаказанно. А правильно ли это?

Долги спросить теперь не с кого. А «бизнесмены из туалета» по-прежнему в шоколаде.

Источник: “Собеседник”.